Тринадцатилетний учитель: как обычная школьница преподает живопись детям-инвалидам
Елизавета Радченко из Сочи в свои 13 лет провела уже сотни мастер-классов для детей с ограниченными возможностями
13-летняя художница из Сочи Елизавета Радченко все свободное от школьных занятий время посвящает урокам рисования для детей с ограниченными возможностями. Что приходится преодолевать таким ребятам, сочинская школьница знает на собственном опыте. Болезнь, в детстве приковавшая девочку к постели, научила ее рисовать. Она уверена, что занятия живописью помогли ей среди прочего справиться с недугом.
С 2008 года Лиза провела сотни мастер-классов. Корреспонденту ТАСС она рассказала, как к 13 годам стать опытным преподавателем и почему ее ученики — особенные.
Не можешь ходить — рисуй
— Рисовать я стала, можно сказать, вынужденно. Когда мне было три с половиной года, я заболела болезнью Пертеса, у меня почти рассосался сустав, я не могла ходить.
Надо было чем-то занять ребенка и родители дали мне карандаш и бумагу. Поэтому и первые мои работы — это портреты бабушки и моего кролика, которые всегда были рядом, пока родители на работе. Когда болезнь отступила, желание рисовать стало еще сильнее. Я готова была отдавать занятиям живописью все время
Училась рисовать на подготовительных курсах в художественной школе. Стремление только выросло, когда мой талант признали именитые художники, такие как Никас Сафронов. Он вообще мой кумир, наверное, потому что тоже портретист. Мне кажется, его картины несут в себе психологическое воздействие, заставляют задуматься. Он в картины вкладывает душу и они сами, без всяких слов рассказывают об авторе и изображенном на портрете человеке.
Когда я сажусь за мольберт, как бы вхожу в транс. Когда меня кто-нибудь начинает дергать, даже в душе какое-то раздражение появляется на то, что меня отвлекают от работы. Все близкие уже знают — если я рисую, то должна быть одна.
Самые благодарные ученики
— В моей школе вместе со здоровыми детьми учатся дети с ограниченными возможностями. В третьем классе наш завуч Элла Геннадьевна — она как раз занималась с такими детьми — предложила помочь ей научить ребят рисовать. Сначала было сложно найти общий язык сразу с 30 учениками, к тому же моими одногодками, привлечь их внимание, стать для них авторитетом. И тогда я превратила урок рисования в игру на повторение. Вместе мы рисуем линии, все повторяют.
Особых сложностей в работе с детьми-инвалидами нет. Наоборот, эти дети более открыты и добродушны. Они не так замкнуты, чем их более здоровые сверстники, любой новый человек или знание им интересны. Для меня эти ученики — обычные дети, но я сама замечаю, что именно дети с инвалидностью быстрее схватывают то, что я им объясняю. На лету схватывают.
Я обычно начинаю свои мастер-классы с мультиков, прошу раскрасить знакомую картинку. Когда дети справляются с этим, говорю им: "Раскрашивайте как хотите". Когда человек раскрашивает по своему желанию, в результате проявляется его характер, его внутреннее состояние. Так я вижу у детей склонности к тому или иному направлению в живописи.
Дети с ограниченными возможностями — самые благодарные мои ученики. Я работаю не только с сочинскими детьми, но и когда приезжаю в Москву, обязательно прихожу в реабилитационный центр. После моих уроков рисования у прикованных к кровати детей появляется желание творить, и самое главное — надежда на то, что они смогут преодолеть свою болезнь.
Королевский подарок ветеранам
— Мне нравится рисовать портреты в подарок. Раньше только короли могли позволить себе заказать портрет, а сейчас это вообще редкость. Да еще и чтобы портрет похож был.
Я всегда стараюсь подводить портреты к максимальной схожести, вырисовывать каждую мельчайшую деталь, ресничку, волосок. Чтобы человеку было приятно.
Когда мне было 12 лет, меня попросили нарисовать портреты сразу 40 ветеранов Великой Отечественной войны. Сначала даже удивилась, как же это много. Но когда начала общаться с этими людьми, узнавать их истории, слушала рассказы о том, как они потом и кровью отстаивали мирную жизнь для нас, была готова нарисовать хоть 140 портретов.
Все летние каникулы писала портреты ветеранов. Рука уставала страшно, карандаши ломались, заканчивалась бумага. Но когда я дарила эти портреты, каждый ветеран называл меня своей внучкой. Представляете, в один день у меня появилось сразу 40 новых дедушек.
Художник с дипломатическим уклоном
— Конечно, я планирую дальше учиться живописи, закончить Строгановское училище (Московская государственная художественно-промышленная академия им. С.Г. Строганова. — Прим. ТАСС). А еще, как бы это странно ни звучало, поступить учиться на дипломата. Дипломат — это тот человек, который умеет интересно преподнести нужную мысль людям, убедить их в важности той или иной вещи. Хочу научиться рисовать еще лучше и общаться с людьми, как дипломаты.
А еще хочу открыть свой благотворительный фонд для лечения больных детей. Буду не только помогать детям с инвалидностью, но и открою для них курсы живописи. Хочу развивать все, что называют арт-терапией. Когда человек рисует, он, выплескивая на бумагу свои внутренние переживания, успокаивается
А еще хочу открыть свой благотворительный фонд для лечения больных детей. Эту идею подсказал мне пример фонда Константина Хабенского "Оперение". Буду не только помогать детям с инвалидностью, но и открою для них курсы живописи. Там все дети будут рисовать и играть в подвижные игры.
Хочу развивать все, что называют арт-терапией. Когда человек рисует, он успокаивается. Нервничая, мы неосознанно начинаем чертить, выводить различные фигуры на бумаге. Тем самым выплескиваем на бумагу свои внутренние переживания, а через какое-то время успокаиваемся. На этом, кстати, строится признанная во всем мире методика работы со склонными к самоубийствам людьми. Вырисовывая мелкие детали, человек забывает о своем решении покончить с жизнью. Чтобы дорисовать картину, надо еще пожить. Если получается в рисунке, выйдет и во всем другом.
Полностью читать
nattalja
21 сен. 2016 09:33
"Не можешь ходить - рисуй", публикация ТАССЕлизавета Радченко из Сочи в свои 13 лет провела уже сотни мастер-классов для детей с ограниченными возможностями
13-летняя художница из Сочи Елизавета Радченко все свободное от школьных занятий время посвящает урокам рисования для детей с ограниченными возможностями. Что приходится преодолевать таким ребятам, сочинская школьница знает на собственном опыте. Болезнь, в детстве приковавшая девочку к постели, научила ее рисовать. Она уверена, что занятия живописью помогли ей среди прочего справиться с недугом.
С 2008 года Лиза провела сотни мастер-классов. Корреспонденту ТАСС она рассказала, как к 13 годам стать опытным преподавателем и почему ее ученики — особенные.
Не можешь ходить — рисуй
— Рисовать я стала, можно сказать, вынужденно. Когда мне было три с половиной года, я заболела болезнью Пертеса, у меня почти рассосался сустав, я не могла ходить.
Надо было чем-то занять ребенка и родители дали мне карандаш и бумагу. Поэтому и первые мои работы — это портреты бабушки и моего кролика, которые всегда были рядом, пока родители на работе. Когда болезнь отступила, желание рисовать стало еще сильнее. Я готова была отдавать занятиям живописью все время
Училась рисовать на подготовительных курсах в художественной школе. Стремление только выросло, когда мой талант признали именитые художники, такие как Никас Сафронов. Он вообще мой кумир, наверное, потому что тоже портретист. Мне кажется, его картины несут в себе психологическое воздействие, заставляют задуматься. Он в картины вкладывает душу и они сами, без всяких слов рассказывают об авторе и изображенном на портрете человеке.
Когда я сажусь за мольберт, как бы вхожу в транс. Когда меня кто-нибудь начинает дергать, даже в душе какое-то раздражение появляется на то, что меня отвлекают от работы. Все близкие уже знают — если я рисую, то должна быть одна.
Самые благодарные ученики
— В моей школе вместе со здоровыми детьми учатся дети с ограниченными возможностями. В третьем классе наш завуч Элла Геннадьевна — она как раз занималась с такими детьми — предложила помочь ей научить ребят рисовать. Сначала было сложно найти общий язык сразу с 30 учениками, к тому же моими одногодками, привлечь их внимание, стать для них авторитетом. И тогда я превратила урок рисования в игру на повторение. Вместе мы рисуем линии, все повторяют.
Особых сложностей в работе с детьми-инвалидами нет. Наоборот, эти дети более открыты и добродушны. Они не так замкнуты, чем их более здоровые сверстники, любой новый человек или знание им интересны. Для меня эти ученики — обычные дети, но я сама замечаю, что именно дети с инвалидностью быстрее схватывают то, что я им объясняю. На лету схватывают.
Я обычно начинаю свои мастер-классы с мультиков, прошу раскрасить знакомую картинку. Когда дети справляются с этим, говорю им: "Раскрашивайте как хотите". Когда человек раскрашивает по своему желанию, в результате проявляется его характер, его внутреннее состояние. Так я вижу у детей склонности к тому или иному направлению в живописи.
Дети с ограниченными возможностями — самые благодарные мои ученики. Я работаю не только с сочинскими детьми, но и когда приезжаю в Москву, обязательно прихожу в реабилитационный центр. После моих уроков рисования у прикованных к кровати детей появляется желание творить, и самое главное — надежда на то, что они смогут преодолеть свою болезнь.
Королевский подарок ветеранам
— Мне нравится рисовать портреты в подарок. Раньше только короли могли позволить себе заказать портрет, а сейчас это вообще редкость. Да еще и чтобы портрет похож был.
Я всегда стараюсь подводить портреты к максимальной схожести, вырисовывать каждую мельчайшую деталь, ресничку, волосок. Чтобы человеку было приятно.
Когда мне было 12 лет, меня попросили нарисовать портреты сразу 40 ветеранов Великой Отечественной войны. Сначала даже удивилась, как же это много. Но когда начала общаться с этими людьми, узнавать их истории, слушала рассказы о том, как они потом и кровью отстаивали мирную жизнь для нас, была готова нарисовать хоть 140 портретов.
Все летние каникулы писала портреты ветеранов. Рука уставала страшно, карандаши ломались, заканчивалась бумага. Но когда я дарила эти портреты, каждый ветеран называл меня своей внучкой. Представляете, в один день у меня появилось сразу 40 новых дедушек.
Художник с дипломатическим уклоном
— Конечно, я планирую дальше учиться живописи, закончить Строгановское училище (Московская государственная художественно-промышленная академия им. С.Г. Строганова. — Прим. ТАСС). А еще, как бы это странно ни звучало, поступить учиться на дипломата. Дипломат — это тот человек, который умеет интересно преподнести нужную мысль людям, убедить их в важности той или иной вещи. Хочу научиться рисовать еще лучше и общаться с людьми, как дипломаты.
А еще хочу открыть свой благотворительный фонд для лечения больных детей. Буду не только помогать детям с инвалидностью, но и открою для них курсы живописи. Хочу развивать все, что называют арт-терапией. Когда человек рисует, он, выплескивая на бумагу свои внутренние переживания, успокаивается
А еще хочу открыть свой благотворительный фонд для лечения больных детей. Эту идею подсказал мне пример фонда Константина Хабенского "Оперение". Буду не только помогать детям с инвалидностью, но и открою для них курсы живописи. Там все дети будут рисовать и играть в подвижные игры.
Хочу развивать все, что называют арт-терапией. Когда человек рисует, он успокаивается. Нервничая, мы неосознанно начинаем чертить, выводить различные фигуры на бумаге. Тем самым выплескиваем на бумагу свои внутренние переживания, а через какое-то время успокаиваемся. На этом, кстати, строится признанная во всем мире методика работы со склонными к самоубийствам людьми. Вырисовывая мелкие детали, человек забывает о своем решении покончить с жизнью. Чтобы дорисовать картину, надо еще пожить. Если получается в рисунке, выйдет и во всем другом.
Полностью читать