/ Форум / Архив / Мысли о жизни

Расскажу о себе. Я Гуляева Татьяна Александровна, мне 35 лет, всю жизнь я сижу на инвалидном кресле. Знаете, я часто в юности задавала себе один и тот же вопрос: почему я, а не кто-то другой? Сейчас я могу ответить на него с полной уве-ренностью: наверно, богу было так угодно. Родилась я в не-большом селе Знаменка, Алтайского края, Славгородского района. В семье, где было все, как у всех, папа с мамой люби-ли друг друга, а я была желанным ребенком. Мама рассказы-вала мне, что родилась я нормальная, как и все дети. Затем родители стали замечать, что я развиваюсь не так, как должно быть. После полного медицинского обследования выяснилось, что у меня ДЦП. Когда мне исполнилось три годика, профес-сор медицинских наук Артюхов помог устроить меня в мос-ковскую клинику, где сам же и работал и лечил таких детей, как я. После очередного обследования все врачи в один голос утверждали, что я буду ходить и в тоже время они говорили, что я доживу только до двенадцати или тринадцати лет, а если точнее, то я умру, когда начнется цикл. Пробыла я в клинике недолго: зачем тратить деньги, если наперед знаешь оконча-тельный финал. Но, слава богу, этого не случилось. Бывает, и врачи ошибаются. Если сказать честно, то я на них зла не держу. Возвратившись домой из Москвы, родители перестали понимать друг друга и вскоре расстались. Я осталась с мамой. Спустя какое-то время мама вновь вышла замуж и у меня поя-вился братишка. Детство свое я проводила, как и все осталь-ные дети. Я была смышленым и любознательным ребенком. Помню, когда мне исполнилось 7 лет, так же, как и все ос-тальные детишки, я хотела учиться, но, видно, было – не судьба. В школу не наносишься, говорила мама, а почему не захотели меня на дому учить, этого я не знаю. Но, как гово-рится – не боги горшки обжигают! Вот и я научилась читать и считать, но этого мне было мало: мне очень хотелось учиться. Не помню уже кто, но кто-то мне сказал, что есть специальная школа, где учат таких детей, как я. Как тогда мне казалось – это то, о чем я так долго мечтала. Но в те времена все дома-интернаты были переполнены. Помню, мама даже писала Ва-лентине Терешковой чтобы она помогла устроить меня в шко-лу-интернат. Спустя какое-то время мне наконец-то пришла путевка в Егорьевский дом-интернат. Радости было… Но, как говорится, все когда-нибудь заканчивается. Моя радость за-кончилась, когда мама передала меня нянечке и та понесла меня в нашу группу на второй этаж. Вместо школы-интерната я попала в интернат для умственно отсталых детей. Это еще мягко сказано! Нет, конечно, там были дети, которые все по-нимали, просто, сильно запущенные в детстве. Эти детишки были предоставлены самим себе. Одним словом, эта школа напоминала мне психиатрическую больницу. Стены были вы-крашены в голубой цвет, на окнах решетки, все обитатели этого дома были обриты налысо. На это зрелище без слез не-возможно было смотреть. Мне тогда шел девятый год. Через несколько дней у меня, так же как и у всех остальных, заве-лись вши и я попрощалась со своими косичками. Спустя ка-кое-то время на меня напал фурункулез, от грязи колени по-крылись рыбной чешуей. Очень больно стало передвигаться, но никому не было до этого дела. Кормили нас, как свиней. Иногда даже вываливали первое и второе в один таз: хочешь – ешь, хочешь – смотри. В этом кошмаре я прожила полгода. Когда мама приехала забирать меня на каникулы, то в ее гла-зах я увидела жалость и в то же время страх. Тогда на меня было невозможно смотреть без слез – одна кожа, да кости. Ко-гда я приехала домой, то узнала, что мама вновь рассталась с Лешкиным отцом. Причиной их развода стала измена, то есть предательство. К сожалению, я тогда еще не понимала, что это такое. Закончились каникулы и все вновь вернулось на круги своя. Почему меня мама снова отвезла в эту психушку, я тогда не понимала. В голову лезли всякие мысли. Может, ей стало меня трудно носить на руках или я ей стала совсем не нужна, как и все те дети, с которыми я жила, а может, дело в другом… Как говорится, человек – это такая сволочь, которая до всего привыкает. Вот и я привыкла. Стала дружить с дев-чонками и ждать следующего лета. Мама приехала, как и обещала, забрала меня на все лето домой. Бабушка без слез не могла на меня смотреть и уговорила маму, чтобы она меня ос-тавила дома, пообещав ей, что, несмотря ни на что, она будет помогать. Мама согласилась. Я была очень рада этому реше-нию. Тогда мне казалась, что я самая счастливая на свете: ма-ма была рядом, а это все, что тогда мне было надо. А также я узнала, что у мамы появился новый поклонник, который в на-стоящее время отбывал свой срок. Если честно, я этому даже обрадовалась: мне всегда хотелась иметь полную семью и ви-деть маму счастливой. Мечты мои о полной и счастливой се-мье рухнули в одночасье, когда освободился дядя Сережа. Я узнала, что они меня оставят у бабушки, а сами заберут Леш-ку и переедут в другой район. В двенадцать лет я впервые столкнулась с предательством. Я не думала, что бывает так больно. Я плакала, умоляя маму остаться со мной. Но она ска-зала, что она еще молодая и ей нужно устраивать свою жизнь. Мама прекрасно знала, что у бабушки астма, а дедушка – ве-теран войны. Он тоже, как и я, был инвалидом первой группы. Дедушка тогда еще мог ходить с тросточкой, но с каждым го-дом боевые раны все чаще и чаще давали о себе знать. Два инвалида у пожилой женщины на руках – это уже слишком! Бабушка стала раздражительной. Все свои негативные эмоции она выплескивала на нас с дедом, и я уже не понимала, что было лучше – дом или интернат. У папы жизнь сложилась го-раздо лучше, чем у мамы. Он женился и его новая жена пода-рила ему двух замечательных детишек – девочку Юлю и мальчика Сашу. С папой мы виделись часто. Он иногда заби-рал меня к себе в гости, но и у них в семье я чувствовала себя лишней. Полтора года спустя у мамы родились близнецы. Де-вочек назвали Алена и Наташа. Сестренок я увидела только через восемь месяцев, когда мама приехала с ними к нам в гости. На маму я тогда зла уже не держала. Напротив, я была ей даже благодарна за то, что у меня теперь есть такие пре-красные сестренки. От мамы я узнала, что они собираются пе-реезжать на север. Оставаться у бабушки не было ни желания, ни сил. Сейчас мне казалось, что в интернате мне будет на-много проще и лучше. Рассказав маме о своем решении, я по-просила, чтобы она собрала все нужные справки для оформ-ления меня в дом инвалидов. Путевку не пришлось долго ждать. Наверно, судьба решила испытать меня на прочность: на конверте я увидела все тот же знакомый адрес: Егорьев-ский детский дом-интернат. Шесть лет, что я пробыла дома, в интернате практически ничего не изменилось. Даже нянечки были все те же. Девчонки встретили меня, как родную. На протяжении шести лет я с ними связь не теряла – мы писали друг другу письма. За это время девчонки очень повзрослели, стали более смышлеными. Они были так рады видеть меня, что возились со мной, как с маленьким ребенком. Мне тогда казалась, что все плохое уже позади и теперь у меня будет все хорошо. Через некоторое время в интернате пошел слух, что в Мамонтовском районе открыли новый дом-интернат и что всех, которые на ногах и понимают, переведут туда. Но я в это не верила. Думала, поговорят, да перестанут. Но на этот раз я глубоко ошибалась. И вскоре всех девчонок увезли, как и го-ворили, в Мамонтовский дом-интернат. Я же осталась с оли-гофрениками. Благодаря нянечкам, я не сошла с ума: они жа-лели меня и поддерживали, как могли. В феврале месяце к нам приехал доктор из Барнаула и я отправилась к нему на прием. Он встретил меня на лестнице, когда я спускалась на первый этаж. Увидев кровавые следы, что оставались после меня на ступеньках, доктор помог мне добраться до медпункта. Пере-вязав мои кровоточащие колени, он стал задавать мне разные вопросы. Какие бывают времена года или какая цветом летом трава. В горле встал комок, слезы сами собой покатились из глаз. Доктор спросил, почему я плачу. Вытирая слезы, я стала рассказывать ему о своей нелегкой судьбе. Выслушав меня он сказал да и как только ты сюда попала доктор еще добавил, что в Алтайском крае нет ни одной такой школы, где обучают таких детишек, как я. Но, не бывает худа без добра! Он по-обещал мне, что в скором времени меня переведут в другой дом-интернат. Доктор меня не обманул – уже в конце марта я узнала, что мне пришла путевка в Мамонтовский дом-интернат. По дороге в Мамонтово я не знала, что меня ждет, но почему-то была уверена, что все будет хорошо. Да только человек предполагает, а бог располагает! В Мамонтовском доме-интернате было все не так, как я себе это представляла. Да, я встретила своих знакомых девчонок, но только они были в другой группе. Я попала в среднюю группу. Я в ней была самая старшая. Наверное, поэтому все девчонки уважали меня и прислушивались ко мне. Если честно сказать, то по всему интернату я была единственным человеком, который передви-гался на коленях. Поначалу на меня все смотрели, как на обезьяну, сбежавшую из зоопарка: мальчишки смеялись и дразнились. Нашу группу все почему-то называли отборной, но это было не так. У нас были девчонки, как и все остальные: со своими нервными срывами и букетом разных заболеваний. Но когда рядом с тобой находится любящие и понимающие тебя люди, болезни сами собой куда-то улетучиваются и ты начинаешь осознавать, что, несмотря на все твои недостатки, тебя кто-то любит и нуждается в тебе. Благодаря нашим тер-пеливым, заботливым воспитателям и нянечкам, в нашей группе царил мир, девчонки менялись на глазах. С каждым днем я понимала, что наконец-то мне повезло. Теперь я не ползала на четвереньках, теперь меня возили на новенькой инвалидной коляске, которую мне подарили гости из Герма-нии. У меня началась новая жизнь: мальчишки перестали сме-яться надо мной и даже помогали мне выезжать на прогулку. Это было так давно, а, кажется, совсем недавно. Как сейчас помню, мы готовились к празднику первого июня. Все учили стишки, готовили разные номера. Мне тоже очень хотелось поучаствовать в праздничной программе, но из-за невнятной речи я не могла это сделать. И тогда меня посетила мысль со-чинить свое четверостишие. И у меня это получилось! Так я стала писать стихи. Первые мои стихи были посвящены де-тям, но это еще не все. После праздника Пономарева Ю.Н вручила мне районную газету, где были опубликованы мои стихи. Через несколько дней обо мне знал весь интернат и не только… Я стала знаменитой на весь Мамонтовский район. Незнакомые люди часто проходили для того, чтобы познако-мится и пообщаться со мной. Честно говоря, это все мне очень нравилось – у меня появилось много друзей. Но все равно я стеснялась себя. Однажды ко мне подошел парень и спросил: ты, наверное, и есть та самая девочка, которая пишет стихи. Я кивнула головой, потому что так было проще. Когда ко мне подходили незнакомые люди и спрашивали что-нибудь у меня я боялась, что они меня не поймут и начинала волноваться. Но на этот раз мне не удалось отвертеться: блондин с шикарной шевелюрой и с голубыми, как небо, глазами протянул мне ру-ку и, улыбаясь, сказал, что его зовут Сергей. Что Сережа ра-ботал санитаром в десятой группе – это я уже знала. В этот день у меня появился новый друг, с которым мне было об-щаться одно удовольствие. Мне с ним было легко и просто, я перестала замечать свои недостатки, мы могли разговаривать часами. Я тогда даже и не подозревали, что Сережа сможет изменить меня и всю мою жизнь. Дома я бывала каждое лето. Возвращаясь с очередных каникул, мы с отцом поднимались на второй этаж. Нам навстречу шла незнакомая женщина. Увидев нас, она, улыбаясь, обняла меня и прошептала, что Сережка за мной очень соскучился. Ее слова запали мне в ду-шу, мне очень хотелось узнать, кто эта женщина и откуда она знает, что Сережа за мной очень соскучился. Все было проще пареной репы: эту женщину звали Полковникова Татьяна Сергеевна. Она была Сережина мама. Тетя Таня работала у нас сестрой-хозяйкой. Честно говоря, я даже и не заметила, как Татьяна Сергеевна вошла в мою жизнь. Эта добрая милая женщина стала для меня самым родным и любимым челове-ком. И не потому, что к тому времени я уже была по уши влюблена в ее сына. Нет, это не была любовь с первого взгля-да. В один прекрасный денек осени мы с девчонками отпроси-лись на улицу. Сережа обещал выйти, но так и не вышел, а мне очень хотелось его увидеть Вот тогда я и поняла, что мое сердце принадлежит Сергею и в то же время я так же понима-ла, что он не сможет мне ответить взаимностью. Сергей все понял, когда заглянул в мою тетрадь: все свои чувства к нему я превращала в стихи, которые ложились на бумагу. Бумага все стерпит, думала я, а сердце? Мокрая подушка от слез и в канун рождества одно и тоже желание. Как же я была глупа, мне не хотелось жить. Этот кошмар продолжался несколько лет, затем я узнала, что Сережка женится. Собрав все силы в кулак, я пожелала молодым счастья. Боль и ревность разрыва-ли душу, иногда мне казалось, что сердце лопнет от боли, как мыльный пузырь, но, слава богу, этого не случилось. Потом Серега из-за кого-то неприятного инцидента уволился с рабо-ты. Боль стала понемногу притупляться. Все было бы хорошо, если бы не одно «но»: мне в то время уже было далеко за два-дцать. А это значило, что меня вновь должны перевести в дру-гой интернат, в интернат для взрослых. Воспитатели забили тревогу: они прекрасно знали, что меня там ожидает. Но все было не так уж плохо, как мы предполагали. К тому времени мама со своей семьей вернулась в родную деревню и забрала меня домой. Сначала все было хорошо. Наконец моя мечта сбылась: я дома, сестренки первую неделю с рук не слазили. Им тогда было шесть лет, они ходили в подготовительный класс. Когда девчонки возвращались со школы, я помогала им учить уроки, придумывала различные игры, чтобы им легче было запоминать буквы и цифры. Но вскоре я поняла, что эта жизнь не для меня, мне хотелось так же, как и всем девчонкам в моем возрасте, общения, внимания и хоть чуточку любви. Но мама меня не понимала и постоянно мне напоминала про мои недостатки. Говорила, что я такая никому не нужна, что я должна сидеть возле нее и молчать в тряпочку. Было больно и обидно, да и моему терпению приходил конец. Как дальше жить и что делать, я не представляла. Но в одном была увере-на, что и на моей улице будет праздник. Праздник случился на моей улице, когда к нам в гости пришла Лешкина двоюродная сестра Татьяна. С Танюхой мы были в детстве подружки не разлей вода. Она сразу взяла меня к себе в гости и почти до утра мы с ней сидели за столом, пили чай и жаловались друг другу на жизнь. Татьяне тоже от жизни досталось. В трина-дцать лет они с братишкой попали в детский дом, затем их отец забрал к себе в Казахстан, но не каждая женщина примет чужих детей, как родных. У Татьяны была похожая ситуация: в восемнадцать лет она вышла замуж и родила девочку, но вскоре их брак распался и она вернулась на родину. Ну и тут ей ничего хорошего не светило. Они ютились с матерью в двухкомнатной квартире барачного типа. Несмотря на тесно-ту, Таня мне предложила остаться у нее. Как говорится: в тес-ноте, да не в обиде. С тех пор у меня началась новая жизнь. Танины друзья становились моими друзьями. По соседству с Татьяной жила неблагополучная семья. С Татьяной, то есть соседкой, я сразу нашла общий язык. Помню, она пригласила меня к себе в гости. Я предполагала, что у них в семье недос-таток: в то время практически все так жили. Но, что мне при-шлось там увидеть, это было что-то. В доме у них было хо-лодно и голодно, по дому бегали две очаровательные девчуш-ки. Они тогда были совсем еще маленькими. Наверное, так угодно было судьбе: эти две прекрасные девчонки внезапно ворвались в мою жизнь. Через некоторое время я поняла, что Настюшка с Танюшкой стали мне дороги настолько… Навер-ное, во мне проснулись материнские чувства. Вскоре Татьяна рассталась со своим мужем и переехала в другой дом. Я ре-шила, что они во мне больше нуждаются и перебралась к ним: вдвоем легче лямку тянуть. Мне тогда казалось, что, наконец, все встало на свои места. Я все свое время проводила с дев-чонками мечтая, что когда-нибудь я тоже стану мамой. Жизнь моя пошла наперекосяк, когда я встретила его… Бокал вина и первый поцелуй вскружили мне голову. Мне так хотелось хоть чуточку любви и вот она пришла. Чем это все закончит-ся, я тогда не хотела думать. Мне просто хотелось любить и быть любимой. Спустя месяц я поняла, что у нас будет ребе-нок. Одному богу известно, как я хотела этого малыша, но как к этой новости отнесется он, я не знала, но в глубине душе на-деялась, что у нас с малышом все будет хорошо. Он оказался подлым маменьким сынком. Этот подлец не хотел слышать ни обо мне, ни о ребенке. Я тогда была очень растеряна и расска-зала обо всем матери. Ничего другого я от нее не ожидала: она несколько раз ударила меня по лицу и стала оскорблять. Она говорила, что она мой опекун и имеет право распоряжаться моей жизнью. Зачем жить, когда знаешь, что уже завтра убьют твоего ребенка? Как мне тогда хотелось умереть вместе с ним! Я молила бога забрать меня к себе, но, видимо, он меня не ус-лышал или я еще кому-то была нужна в этой жизни. Не знаю, как, но я нашла в себе силы, чтобы пережить все это. Говорят, время лечит! Нет, оно лишь затягивает ранки. Много с той по-ры воды утекло, но я не переставала надеяться, что когда-нибудь встречу одного, того, единственного, которому я буду нужна со всеми своими недостатками. С Сережей я встрети-лась, когда мне шел двадцать седьмой год.
Познакомившись с ним поближе, я сразу поняла, что это тот самый человек, которого я так долго ждала. Сережа был очень эрудированным человеком, с ним было интересно общаться. Когда он что-то начинал рассказывать, я слушала его, открыв рот и думала, что вряд ли он обратит внимание на такую, как я. С каждым днем меня тянуло к нему все больше и больше. Сережа наверняка догадывался, что я в него влюблена – это было видно невооруженным глазом. Накануне моего дня рож-дения мы устроили небольшую вечеринку. В тот самый вечер Сережа стал за мной ухаживать, а спустя несколько дней сде-лал мне предложение. Мама, конечно, сначала была против моего замужества, но потом поняла, что у нас все всерьез и даже помогла на первое время снять квартиру. Насколько я была счастлива, наверное, одному только богу известно. Се-режа был таким человеком, который умел любить и не умел предавать. Когда жизнь потихоньку стала налаживаться, мы стали задумываться о детишках. Время шло, а детишек все не было и мы решили обратиться в больницу. В больнице без всякого обследования нам сказали, что я не смогу выносить ребенка и чтобы мы эту затею выбросили из головы. Я с этим приговором была не согласна, думала, не все врачи одинако-вые. Но я в этом ошибалась! К какому бы врачу не обраща-лись, ответ был один и тот же. У нас создавалось такое впе-чатление, как будто они все сговорились. Однажды мы с му-жем узнали, что в городе Славгороде открылась платная кли-ника. Как говорится, деньги делают все, чем черт не шутит! В клинике нас встретила уже знакомая нам Илющенко Т.С. Она была совсем непохожа на ту, с которой нам неоднократно приходилось встречаться в больнице. Татьяна Сергеевна была приветлива и добродушна. Она внимательно выслушала нас. Проверив меня, назначила мне лечение и обещала помочь. Мне очень хотелось верить ей. Тогда я не думала, что врачи могут быть так жестоки. Закончив курс лечения, мы вновь по-ехали к ней на очередное обследование, только уже не в кли-нику, а в больницу. Я сразу ей сказала, что у меня сильные боли в низу живота, но она это как бы пропустила мимо ушей и отправила меня на УЗИ. Когда снимки были готовы, Т.С. пригласила нас к себе в кабинет и вынесла приговор, что мы никогда не сможем иметь детей. Я помню, она сказала, что у меня уплотнение труб и что-то еще и это неизлечимо. В это мгновение, впервые в жизни, я пожалела, что встретилась со своим мужем, что вышла за него замуж да и вообще, что ро-дилась на свет. Сережа видел, как мне тяжело и всячески под-держивал, говорил, что любит, а детишек можно и из детского дома взять. И мы решили к этому приложить все усилия. Спустя несколько дней, мы снова вынуждены были обратить-ся в больницу. Только на этот раз мы поехали в город Яровое. Принимала нас Лассая Н.В. Осмотрев меня, она спросила, ко-гда я последний раз была у доктора. Странно, она ведь смот-рела мою медкарту. Неужели визит к Илющенко не был отме-чен? Затем я рассказала Нине Васильевне все, что недавно ус-лышала от Илющенко. Она еще раз просмотрела медкарту, удивленно посмотрела на меня и спросила, может быть я что-то перепутала? Последняя запись Илющенко Т.С была сдела-на полгода назад. А еще Нина Васильевна сказала, что у меня двухстороннее воспаление и еще куча болячек. Если честно, то мы были в шоке: врач высшей квалификации и не могла заметить элементарного! Да еще мы узнали, что на УЗИ трубы не проверяют и яйцеклетки тоже. Илющенко просто побоя-лась на себя брать ответственность да и все остальные. Убе-дившись очередной раз, что нам от врачей никакой помощи не дождаться, мы решили узаконить свой брак. Но как бы не так! Чтобы нас зарегистрировали, нам нужно было доказать, что я дееспособная. Нам нужно было предоставить справку, что суд не признавал меня недееспособной. Эта история оказалось та-кой запутанной! С одной стороны я и мама прекрасно знали, что никакого суда никогда не было. С другой стороны, кто то-гда и по какому праву дал матери опекунство? Кто ей дал пра-во распоряжаться моей жизнью, но вернуть время вспять было невозможно, так же, как и вернуть нерожденного малыша. К счастью, эта история оказалась со счастливым концом: мы Сережей узаконили свой брак и сразу же подали заявление в комитет по образованию на усыновление или, в крайнем слу-чае, на приемную семью. Спустя месяц нам пришел ответ, в котором было сказано, что из-за моего заболевания усыновле-ние или опека над несовершеннолетними лицами невозможно. Мы понимали, что это несправедливо и обратились к губерна-тору Алтая Евдокимову М.С. Через какое-то время нам из края пришел ответ, что наша просьба рассмотрена и отправ-лена по инстанции. Затем мы получили ответ из РОНО, в ко-тором было сказано, что нам нужно приехать для беседы и оз-накомиться с пакетом документов. Неужели мечты сбывают-ся, думали мы и уже скоро нас будет трое, а, может, и четве-ро! Нам очень хотелось взять девочку и мальчика, а если точ-нее, то родных братишку с сестренкой. Инспектор по защите детства Брайко О.В. проведя с нами беседу, подала мужу па-кет документов, чтобы он с ним ознакомился. Все было хоро-шо, пока Сережа не дошел до пункта, в котором было сказано, что мы должны пройти медкомиссию. Он мне об этом сказал, когда мы были уже дома. Да, мы оба понимали, что медко-миссию я не пройду, но понадеялись на авось. Для начала мы купили большой дом с участком, сделали в доме капитальный ремонт, чтобы детишкам было уютно. Все было, как мы и предполагали. Главврач Егозов, никогда не видя меня, про-листал мою карточку и вынес свой приговор. По закону инва-лиды первой группы не имеют право быть усыновителями или опекунами. В то мгновенье я возненавидела себя и тех, кто пишет эти чертовые законы. Я всегда догадывалась, что Рос-сия – страна, где живут люди, больные на всю голову, но не настолько же! Сережа старался держать себя в руках, но глаза его говорили обратное. Он был расстроен не меньше меня. Пережить нам все это помогли Танюшка с Настей – они, как и прежде, были моими любимыми девчонками. Все летние ка-никулы они проводили у нас, а затем стали и нашими соседя-ми. Теперь с девчонками мы виделись практически каждый день, но все равно это было не то. Как говорится, сколько волчонка не корми, а он все равно в лес смотрит. Это я к тому, как бы девчонкам хорошо у нас ни было, но дома их ждали родители. Знакомые говорили, что мы не единственная пара, которая не может иметь детей. Я прекрасно их понимаю, вот только, к сожалению, нас никто не может понять, а может, не хотят. Вряд ли те пары, кто не имеет детей, большую часть времени проводят, сидя в инвалидном кресле. У них нет де-тей, но они смогут их взять, если захотят, у них есть любимая работа, они в любое время могут одеться и пойти прогуляться по заснеженным улицам. Нам же с мужем это не по силам, особенно зимой. Бывает, так переметет дороги… Вот и сидим вдвоем в четырех стенах. Иногда аж выть хочется! Затаившая-ся в душе обида не давала нам покоя и мы решили обратиться к президенту Путину В.В., попросить о помощи. Спустя ка-кое-то время нам пришел ответ из администрации президента: ваша просьба рассмотрена и направлена по инстанции. Через месяца два к нам приехала комиссия во главе с Сулимовым Н.В., заместителем главы района. Нам уже неоднократно при-ходилось с ним сталкиваться. В моих глазах он всегда выгля-дел интеллигентным, добрым человеком, который может по-нять человека и помочь решить его проблему. Да, как же я глубоко в нем ошибалась! Он прекрасно понимал, что мы в состоянии воспитать ребенка, но все дело заключалось в зако-не и Сулимов, несмотря ни на что, тыкал нас, как слепых ко-тят, в Семейный кодекс. Что в нем было написано, мы и без него знали. Сказанное им не лезло ни в какие рамки. Он ска-зал, что, живя со мной в одном доме, у детей может нару-шиться психика, что они будут меня бояться и что я не смогу им дать то, что сможет им дать нормальная женщина. На мой вопрос, что могут дать своим детям пьющие родители, Сули-мов промолчал… Откуда ему было знать, сколько детишек выросло на моих руках. Что дальше делать и как жить, я не знала. Неужели Сережа должен из-за меня всю жизнь стра-дать? И я начала подумывать о разводе, но он не хотел об этом и слышать. Глядя на него, я поняла – самое главное в этой жизни уметь любить и быть любимой, все остальное приложится. Мы еще несколько раз пытались достучаться до президента, но все было напрасно. Из администрации прихо-дили отписки, что наша просьба рассмотрена и направлена по инстанции. Получая очередную отписку я, как всегда, впадала в депрессивное состояние, прекрасно понимая, что издеваюсь не только над собой, но и над Сережей. Все стало по своим местам, когда у соседей случилась беда. У Татьяны погиб муж. Видя весь этот кошмар, я поняла, насколько мое поведе-ние было глупым. В это мгновение я осознала, что нужно до-рожить тем, что у тебя есть. Судьба мне подарила то, о чем мечтают многие женщины: счастливую семейную жизнь и прекрасного человека, который любит меня, несмотря ни на что. Похоронив мужа, Татьяна стала увлекаться спиртным, приводила в дом парней, намного моложе себя. Девчонки от ее поведения были не восторге: Танюха иногда приходила к нам даже со слезами. Но никому до этого не было никакого дела. Я девчонок всегда считала своими, а теперь сам бог ве-лел им помочь. Мы понимали, что двоих нам не вытянуть. Да и Настя не горела желанием у нас жить – к тому времени она уже почувствовала вкус свободы. А Танюшку мы забрали к себе.
Так как у нас деревенька небольшая, новости разносятся с бешенной скоростью. Вскоре все уже были в курсе, что Тать-яна живет у нас, но никто из тех, кому это положено, на это даже не обратил внимание. А как же закон и Танюхина психи-ка? Я часто задаю себе один и тот же вопрос: говорят, что Россия великая страна, но почему же в этой великой стране людей с ограниченными возможностями ни за кого не счита-ют? Мне еще хочется обратиться к матерям, у которых есть дети такие, как я. Дорогие женщины! Я знаю, как вам тяжело, но, несмотря на это, помогите своим детишкам реализоваться в этой жизни. Поверьте мне – чудеса в жизни бывают! Теперь я могу сказать с полной уверенностью: я самая счастливая женщина, у меня есть все, о чем я мечтала. Прекрасный лю-бящий муж, замечательная дочь. Танюшке сейчас пятнадцать лет. Еще три годика и она упорхнет от нас в самостоятельную жизнь. Но мы будем надеяться и верить, что когда-нибудь все же произойдет чудо, чиновники пересмотрят законы. И к ин-валидам изменится отношение. Может быть, когда-нибудь, меня оценят не по какой-то истории болезни, а по человече-ским поступкам. И это чудо произойдет: мы услышим два за-ветных слова: папа и мама! А так же я буду надеяться, что на мой сайт будут заходить много людей и я обрету много дру-зей!
Кому интересно, публикую ссылочку на свой сайт:

Чтобы увидеть ссылку
зарегистрируйтесь или войдите

Ответ для atatok:
Прочитав сейчас всю эту сердешную историю, испытываю какое-то двоякое чувство: с одной стороны - легкую степень восхищения от настойчивости героини учиться, любить, с другой стороны – неприятный осадок, похожий на жалость к ущербному человеку… В жизни Татьяны есть любящий и любимый мужчина, есть человек, который нуждается в их с мужем поддержке, любви и заботе, кстати, очевидно, что не менее, чем приемные несостоявшиеся дети, наконец-то, Татьяна обрела ту самую теплую, светлую гавань, которой была лишена с детства - непонятно , что своим таким длинным повествованием хотела нам поведать еще Татьяна… Хотя, конечно, интересно. Мне всегда интересно, когда инвалиды чёй-то о себе рассказывают на этом форуме. Могу сказать лишь одно – на фотографиях такой симпатичный муж, человек с такими открытыми и добрыми чертами лица, повезло, наверное, Тане ним…

Ответ для atatok:

богу было так угодно.

А кто такой,что за изверг такие беды людям приносит.

Ответ для atatok:Татьяна прими наше уважение.

Ответ для atatok:

Удивительная история... В этой истории много грусти, печали, но несмотря на это после всего прочитанного жить захотелось... Спасибо Вам!

Ответ для балхаш:
Ответ для ВСЕМ:

Козюлька:
с другой стороны – неприятный осадок, похожий на жалость к ущербному человеку…

Вот только жалеть нас не надо,и причитать.Мы такие-же люди да с физ.проблемами и стараемся жить как все.И когда это поймут все двухногие уверенно ходящие на своих двоих-это будет лучшее что общество может нам дать.А жалость,презрение,непонемание,своё превосходство оставте себе ,жизнь такая сегодня ты на коне а завтра под ним.

Ответ для матроскин:Зачем юродничить,нечего сказать не лез,а отмечаться
можно и в других темах на пример про потриотизм или что-то в этом духе.

Ответ для балхаш:

Вот только жалеть нас не надо,и причитать.Мы такие-же люди да с физ.проблемами и стараемся жить как все.И когда это поймут все двухногие уверенно ходящие на своих двоих-это будет лучшее что общество может нам дать.А жалость,презрение,непонемание,своё превосходство оставте себе ,жизнь такая сегодня ты на коне а завтра под ним.

я тоже так считаю.

Ответ для балхаш:
Полностью с Вами согласна

Ответ для балхаш:

балхаш:
Вот только жалеть нас не надо,и причитать.Мы такие-же люди да с физ.проблемами и стараемся жить как все.

балхаш:
сегодня ты на коне а завтра под ним

Любопытно, что же в данном контексте Вы хотели казать местоимениями "нас", "мы" и "ты". Козюлька - человек, который более чем хорошо знает проблемы и сложности именно "вас", как Вы изволили выразиться, сама будучи колясочницей. С чего Вы вдруг решили ее так отграничить, непонятно.

Ответ для atatok:
Татьяна, ВЫ МОЛОДЕЦ!!!

Ответ для TortoiseCat:ответ был для всех.Фраза взята с её текста как нельзя лучше показывает отношения общества к нам.Я взял её чтоб выразить свою мысль перед обществом что жалеть нас последнее дело.местоимения "ты" в моём тексте нет.Против

TortoiseCat:
Козюлька

я нечего не имел,если невольно обидел прошу прощения перед всем порталом.Я просто очень хочу чтобы общество нас возпринемало адекватно.

Ответ для TortoiseCat:

TortoiseCat:
балхаш: сегодня ты на коне а завтра под ним

разве не бывает так сегодня ты на своих двоих .а на завтра утку с под тебя выносят это тоже ответ для всех и в первую очередь тем кто сегодня здоров и смотрит на нас с высока.

Ответ ВСЕМ:
Спасибо за столь разносторонние отзывы. Конечно, всегда есть про- и
контра-. Чтож, сколько людей, столько и мнений. Мне они все интересны. Кто прочитал это мое повествование, должен понять, что я никому не жалуюсь и не собираюсь. Я просто хочу, чтобы люди, такие же как я, не опускали руки. Мой девиз по жизни: "Цените жизнь, люди! Ведь она хороша!" Еще раз спасибо ВСЕМ!

Ответ для Лаванда:
Интересно, с чего вы решили, что я не та, за которую себя выдаю? Вам что, нужны какие-то доказательства? Не вижу смысла...

Ответ для балхаш:
А с чего такая болезненная реакция на жалость и презрение?
Чё инвалиды не такие же люди, как все – здоровых можно, значит, и жалеть и презирать, а инвалидов – «не смейте!», ишь ты какой, раскомандывался…
Да, мне не понравилась эта байка.
Слишком много соплей – отсюда и мой негатив. Татьяна не в общественной газете для здоровых свой пост о себе выложила, а на форуме инвалидов – здесь через одного герои, в прямом смысле слова…
Только кто-то вызывает во мне уважение и восхищение, а кто-то – только лишь жалость. А уж писать свое мнение, как его писать и где или промолчать – дело сугубо личное каждого.
И, вообще, не подходите ко мне, я злая , у меня критические дни и повышенная раздражительность в связи с этим… А извинения приму. Если к ним будет прилагаться банка с медом.

Ответ для atatok:
Не мне. Я то вам верю!
А вот мой друг не верит. Не верит, что здоровый мужчина, может жениться на женщине с ДЦП.
Как его переубедить, я не знаю.

Ответ для Лаванда:
а зачем убеждать? не верит значти сам не способен. некоторые вот не понимают как мужик может взять бабу с ребенком...

Лаванда:
Как его переубедить, я не знаю.

А не надо. Единицы может и женятся и замуж берут. Но исключение не станет правилом. Иначе бы не было и десятой доли тех тем которые здесь есть,про одиночество,непонимание и прочее. Если бы всех замуж брали и женились,то шума по каждому такому браку не было бы. Ну есть семья и есть,чего шуметь-то. Вроде как норма. А раз шумят и лозунги типа "верь и будет",то сразу понятно-просто кому-то опять повезло. Не больше и не меньше.

Ответ для supruga:

а зачем убеждать? не верит значти сам не способен.

Да, Вы правы. Переубеждать его бесполезно. Если бы он был другого мнения, то давно бы постарался привыкнуть ко мне, и выходил бы со мной на улицу.
Но это его право.